Жюли Дельпи
Жюли Дельпи, французская актриса. Прославилась еще в 17 лет в поистине ангельской роли в фильме «Страсти по Беатрис» (La Passion Beatrice) Бертрана Тавернье, но потом, по сути, больше не снималась во французских картинах. «Убийственная Зои» (Killing Zoe, 1994), действие которой происходит в Париже, все-таки является американской лентой. А фильм «Три цвета: белый» (Trois couleurs: Blue, 1993) поставлен поляком Кшиштофом Кесьлевским.
Кстати, Дельпи еще до этого играла в двух картинах польских режиссеров — «Европа, Европа» (Europa, Europa, 1990) Агнешки Холланд и «Варшава» (Warszawa, 1992) Януша Киевского.
Словно без особых усилий молодая актриса вписывалась в абсолютно непохожие миры испанца Карлоса Сауры («Ночь темна», La noche oscura, 1987), немцев Фолькера Шлендорфа «Странник»/«Хомо фабер», Voyager/Homo Faber, 1991) и Перси Адлона (его «Янгер и Янгер», Younger and Younger, снят в 1993 в США).
А в ленте «Перед рассветом» (Before Sunrise, 1994) американца Ричарда Линклейтера она хоть и предстает вновь в образе современной французской девушки, все же играет как бы вненациональное юное существо, вечную платоническую возлюбленную, новую Эвридику, которую молодой техасский журналист встречает в Вене и проводит с ней романтическую ночь. Впрочем, и в голливудской модернизированной версии «Трех мушкетеров» (Three Musketeers, 1993) Дельпи, сыгравшая Констанцу, была нужна из-за своего кроткого и невинного облика.
Однако и американские кинематографисты, видимо, интуитивно чувствуют, что европейские актрисы, даже с чистым лицом младенца, как у Дельпи, неоднозначнее, загадочнее, а потому притягательнее, чем заокеанские красавицы, больше напоминающие роскошные витрины универмагов. Но ведь и раньше в американском кино импортировали настоящих женщин из Европы. Было бы проще всего сравнить Жюли Дельпи с «голубым ангелом» Марлен Дитрих. Но и в самых беззастенчивых созданиях французской актрисы («Странник», «Три цвета: белый» и «Убийственная Зои») есть невероятная наивность и очаровательная простота, искупающие их греховные помыслы и зловредные поступки.
Тавернье первым из режиссеров понял и передал в «Страстях по Беатрис» это редкостное сочетание в одной женской натуре не только робкой детскости и подспудного сластолюбия, рассказав средневековую версию инцеста между отцом и родной дочерью. Скорее всего, юная Дельпи напоминала дитя Божье из бергмановского «Девичьего источника». И в ее последующих ролях ангельская сущность характеров проявляется вопреки всему, словно «у бездны на краю», в экзистенциальной ситуации.
Если уж искать не внешнюю, а сущностную кинематографическую аналогию образам Жюли Дельпи, то, вероятнее всего, ее можно найти в персонажах немки Диты Парло, сыгранных во французских лентах — «Аталанта» Жана Виго и «Великая иллюзия» Жана Ренуара.
Ее экранные создания узнаваемы и легко доступны — но чем больше их знаешь, тем меньше понимаешь, пока в какое-то мгновение вообще не приходишь к выводу, что эти тонкие, беззащитные и простодушные девчушки таят в себе неразгадываемый секрет самой жизни.
