Николай Мартон
Николай Сергеевич Мартон. Народный артист России. Поступил в труппу Александринского театра в 1962 году.
После окончания в 1958 году Киевского театрального института имени Карпенко-Карого Николай Мартон работал в Крымском русском драматическом театре, где сразу же занял ведущее положение. Среди его ролей того периода можно назвать и Германа («Таня» А.Арбузова), и Ромео («Ромео и Джульетта» В.Шекспира), и Дон Жуана («Каменный властелин» Л.Украинки), и Акосту («Уриэль Акоста» К.Гуцкова).
Именно после того, как Леонид Сергеевич Вивьен увидел Уриэля Акосту в исполнении Мартона (Крымский театр приезжал на гастроли в Ленинград), артист получил приглашение поступить в труппу театра. Яркая эмоциональность, музыкальность, выразительность пластики и голоса – вот те черты, благодаря которым Николай Мартон сразу же стал одним из ведущих артистов труппы. Не случайным был успех его первых же работ – Альбер в «Скупом рыцаре» А.С.Пушкина и Фабиано Фабиани в драме Виктора Гюго «Мария Тюдор». Настоящее признание принесла Николаю Сергеевичу Мартону роль Антуана де Сент-Экзюпери в спектакле по пьесе Л.Малюгина «Жизнь Сент-Экзюпери», где актеру с потрясающей достоверностью и убедительностью удалось создать поэтический образ писателя – романтика, устремленного в будущее, с его мечтой о единении людей, о мире, в котором нет места злобе, войне.
В репертуаре того времени у Николая Мартона было немало удачных и очень разных ролей. Созданные актером сценические характеры неоднозначны и многогранны. Понять своего персонажа, проникнуть в его душевный мир, раскрыть побудительные причины его поступков – вот главное, к чему всегда стремится Николай Мартон. Его Вагин в «Детях солнца» М.Горького – перуспевающий художник, щеголь и фат, для которого искусство – лишь средство выразить себя, возвысится над другими; граф Шабельский в «Иванове» А.П.Чехова – умный, образованный человек, превратившийся в жалкого нахлебника; стрелочник Эльберт в «Маленьком вокзальчике» Б.Фелона – маленький человек, выброшенный за борт жизни, но сохранивший романтизм, умеющий находить в такой жестокой жизни поэзию – все они, такие разные, такие непохожие друг на друга были сыграны в той неповторимой манере, которая всегда отличала игру артиста. В этой манере органично сочетались яркая характерность со стремлением «приподнять» своего персонажа, представить каждую черту своего героя, в ее, так сказать, апогее.
За время работы в Александринском театре Николай Сергеевич Мартон, сыграл более 90 ролей. О нем, как ни о ком другом можно сказать, что он актер школы представления. Николай Мартон всегда очень четко держит рисунок филигранно проработанной роли, акцентируя внимание зрителей на деталях, подробностях, которые другому могли показаться незначительными, но в его исполнении придают решению образа полноту и объем. Любая из его ролей тщательно пластически выстроена, а отточенному жесту сопутствует выверенность интонации, тембра голоса. Не зря именно его голосом говорят герои большинства радиоспектаклей, Николай Мартон – классик радиотеатра. Но строгость и лаконичность, а вместе с тем и «сделанность» не исключают силы эмоционального воздействия его исполнения. Среди его лучших ролей на сегодняшний день – Чампа («Колпак с бубенчиками» Л.Пиранделло), Фирс («Вишневый сад» А.П.Чехова), Анучкин («Женитьба» Н.В.Гоголя), Сысой Псоич Рисположенский («Свои люди – сочтемся!» А.Н.Островского), Земляника («Ревизор» Н.В.Гоголя).
В «Колпаке с бубенчиками» герой Мартона не просто холодно и хитроумно философствует, плетет интриги – он судорожно ищет точку опоры в этой безумной жизни, чтобы вернуть себе былую уверенность и покой. И такой точкой опоры, как ни странно, для Чампы становится ни что иное, как любовь. Именно любовь к жене превращает этого маленького, скромного, поначалу ничем не примечательного человека в философа – парадоксалиста, одерживающего победу, в казалось бы, неразрешимой жизненной ситуации.
В спектакле «Свои люди – сочтемся!» Николай Мартон играет стряпчего Сысоя Псоича Рисположенского. Несмотря на эпизодический характер роли, образ юркого, верткого, трясущегося от похмельной горячки Рисположенского привлекает внимание публики не меньше, чем центральные герои.
Роль Фирса, которого Николай Мартон играет в «Вишневом саде», напоминает, как отмечали критики, «отдельную оперную партию». В его трактовке старый слуга превратился в аристократа духа, символ целой эпохи, чья душевная порода – понятие утерянное в наши дни, соединяет таких непохожих, неродственных персонажей в единую семью.
Последняя роль Николая Сергеевича Мартона – Земляника в «Ревизоре» – спектакле, который поставил на Александринской сцене Валерий Фокин. В этом «Ревизоре» зрители не нашли традиционно решенных гоголевских персонажей. Так и герой Николая Мартона предстал в совершенно иной трактовке. Вместо добродушного, смешного и нелепого Земляники перед публикой предстал жестокий и страшный, в своем желании услужить начальству, выслужиться, человек….
Истинное благородство стиля, высочайшая артистическая культура, яркий талант, поразительная работоспособность сделали творчество Николая Сергеевича Мартона поистине уникальным. На вопрос «Что для Вас значит театр?», заданный артисту в одном из интервью Николай Мартон ответил, что «Театр – это прежде всего способ жизни, существования.»
Помимо работы в театре Николай Сергеевич Мартон занят на радио, снимается в кино, на телевидении. Зрителям наверняка запомнились его кинороли в «Интервенции», «Жене, Женечке и Катюше», «Звезде пленительного счастья», «Маленьких трагедиях», его работы в таких телевизионных спектаклях, как «Дети Ванюшина», «Третья верста», «Кюхля».
